Владислав Савин - Днепровский вал [СИ от 09.10.2012]
— А надо было еще сто лет назад, после взятия Севастополя, идти с армией на Петербург, и посадить на русский трон своего губернатора, или князька-марионетку, как мы позже сделали во Вьетнаме. Но Наполеон Третий, правивший нами тогда, был лишь бледной тенью своего великого дяди. Прояви он большую решимость, мог бы так же пройти до Москвы, и что стоили бы русские кремневые ружья против наших штуцеров? И мы имели бы сейчас еще одну Африку, разделенную на колонии, до самой Сибири.
Генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель, командующий группой армий "Африка", обозревал в стереотрубу дальний берег. Британцы укрепились хорошо, были видны несколько линий траншей, многочисленные дзоты, блиндажи, позиции орудий ПТО, колючая проволока, и наверняка минные поля, это не считая самих зданий города, наверняка подготовленных к обороне. Положительным было то, что маскировка почти отсутствовала, цели были хорошо различимы. При хорошей корректировке, артиллерия перемешает там все с землей за пару часов.
— Нацист ли я, господа? Это же "бремя белого человека", его право владеть миром! Ваш фюрер всего лишь сузил границы расы хозяев до единственной нации — что, смею заметить, было ошибкой. Культурные нации должны решать спорные вопросы без ожесточения, с соблюдением правил, как положено между своими. И помнить даже в войне, что они свои — как мои предки за последние триста лет верно служили своей шпагой Франции, Испании, Австрии, Британии, и еще десятку европейских стран, ни разу не замарав своей чести — уйти к новому сюзерену строго по окончании срока контракта, или повинуясь неодолимым обстоятельствам, как например взятие в плен — и случалось, что в сражении узнавали бывших сослуживцев, воюющих на другой стороне. Славяне же воюют как дикари, совершенно безжалостно — а потому не могут считаться белой расой, несмотря на цвет кожи…
А поляки разве не славяне? — подумал Роммель — из-за того идиотского фарса мы потеряли сутки, которых очень может быть нам не хватило, чтобы ворваться с ходу на тот берег. Поляки охотно шли на сотрудничество, в марше на Александрию впереди шли бывшие польские танки и машины, дезинформирующий радиообмен также был организован без труда. И люфтваффе не подкачало, надежно прикрыв колонны не только от бомбардировщиков, но и от воздушной разведки, до самой Александрии не удалось конечно, однако и почти полсотни километров из семидесяти, которые мы прошли незамеченными, значили очень много. Наспех выставленную оборону смяли легко, что-то британцы успели все же поджечь и взорвать, но это была капля в море. И еще стреляли в порту, у складов, на улицах, а по каналу Эль-Махмудие к Нилу отплывало все, что могло держаться на воде, кто-то бежал на острова Дельты, а самые резвые спешили в Каир, к цивилизации, им не повезло больше всего. Сначала Гагенбек приказал пресечь это безобразие, переправочные средства будут остро нужны на Ниле — порядок был быстро восстановлен, а одна рота, погрузившись на захваченные яхты и катера, устремилась в погоню за беглецами. Кого-то удалось догнать, и лишь немногие англичане успели, пристав к берегу, убежать в пустыню, большинство же сдавались смирно — тем же, кто удирал быстрее всех, больше всего и не повезло, перепуганные англичане приняли их за десант и расстреляли, свои своих же. Однако ясно было, что с ходу ворваться на тот берег не выйдет, хотя как докладывали летчики, укрепления на том берегу еще не были закончены, похожие на огромный муравейник, столпотворение, где копошились с лопатами тысячи спешно согнанных на работы египтян. Армия "Африка" застряла на три недели, а вот-вот должно было начаться половодье, когда Нил разливается чрезвычайно широко.
Хорошо хоть порт Александрии был взят почти в сохранности. И появилась возможность везти снабжение почти к линии фронта — пополнение, боеприпасы, саперно-переправочное имущество. Пленные поляки и мобилизованные жители Александрии построили вдоль Нила рокадную железную дорогу. Труднее было с переправочными средствами, но что обнадеживало, в воздухе преимущество явно склонялось на сторону люфтваффе, как и в артиллерийских дуэлях — хотя англичане не теряли времени, копая с усердием кротов, их положение нельзя было назвать завидным. В Ираке турки подошли наконец к Багдаду, причем курдское население северных провинций оказало захватчикам поддержку. А еще эти же турки пропустили в Сирию четыре дивизии войск Виши, и там тоже шли бои, голлисты отступали. Наконец, на бирманском фронте резко активизировались японцы, а в Индии началось брожение, грозящее перейти в массовые беспорядки — что тоже потребовало привлечения войск. Реальным же следствием было то, что британцы на Суэцком фронте испытывали явный недостаток в авиации и боеприпасах, и не могли рассчитывать на резервы.
— …таким образом, лучший выход для цивилизованной нации, это использовать варваров как дешевое пушечное мясо. Благо варварские царьки и верхушка часто смотрят на нас с почтением, и за пару самых общих слов и ничего не обязывающих жестов готовы лить кровь своих подданных, лишь бы их признали культурными людьми. Что смешно, ведь наряди негра во фрак, он все равно не станет джентльменом. И каким подарком для европейской цивилизации было маниакальное желание России стать признанным членом "европейского концерта", ради которого она соглашалась на многое, как бегущий за подвешенной морковкой осел?
— Генерал, я жду от вашей дивизии самых активных действий — Роммель оборвал наконец француза — и помните, что не сотни веков, а воля нашего великого фюрера смотрит на вас с вершин этих пирамид. За Еврорейх, господа, будем же достойны всеевропейского братства по оружию? Но если вы не покажите должной решительности, то я, лично вам, не позавидую, да и вашей Франции тоже. Фюрер не потерпит еще одного Днепра, где именно вы, французы пропустили русских, нанесших нам удар в спину. Так не позвольте же Франции уронить свою ценность как союзника, в наших глазах.
Здесь, где кратчайшее расстояние до Суэца, будет отвлекающий удар. Британцы этого и ждут, на переправе будет кровавая баня — для французов. А настоящий удар нанесем южнее, у Хельвана, там укрепления слабее, а пройти тридцать километров по пустыне не столь большая проблема, если британские позиции берутся во фланг. Снарядов должно хватить, чтобы смешать там все с землей, да и птенчики Геринга постараются.
Ну а лягушатникам, умирать во славу… Как сказал фюрер, Еврорейх для немцев, а не для всяких там… В мире есть лишь одна справедливость — силы. Если кого-то пока не завоевали, "не сделали из него Африку", то это значит, что было не по зубам. А если слабый владеет чем-то, не обладая силой удержать — то это и есть настоящая несправедливость, которая должна быть восстановлена.
Правый берег заволокло дымом, артиллерия не жалела снарядов. Благодарность англичанам, бросившим в порту Александрии громадные склады с военным снаряжением и боеприпасами, трофейных пушек тоже было в достатке. Пикировали "штуки" с воем заходя на цель, но огонь британцев почти не ослабевал, воды Нила были красными, как много лет спустя говорили в Каире. Как и следовало ждать, успех французов был более чем скромен, при огромных потерях — но на юге две немецкие дивизии взломали английскую оборону, захватив плацдарм четыре километра в ширину и три в глубину. Понтоны были скрытно подвезены, на следующее утро был наведен мост, по которому на тот берег пошли танки и артиллерия — это был русский понтонный парк, захваченный два года назад у Днепра, немецкие саперы не имели средств, способных переправить шестидесятитонный "тигр". И надежно запечатать плацдарм англичане уже не имели ни времени, ни сил.
24 июня немцы ворвались в Каир. В городе уже шли бои между английским гарнизоном и взбунтовавшимися египетскими войсками, когда формально нейтральный Египет объявил о "выдворении" со своей территории всех воющих сторон, естественно что реально это касалось одних лишь англичан. Кроме того, бесчинствовали шайки мародеров, жаждущих свести счеты с белыми "эфенди", и пограбить их имущество, причем египетская армия приняла самое живое участие в этих беспорядках. Защитники европейских кварталов, кто не решился сдаться на милость победителя, были расстреляны немецкими танками. Убежавших в пустыню, в надежде пешком дойти до Суэца, убивали или ловили бедуины, которым немцы успели пообещать плату за голову каждого "инглези", эти простодушные дети пустыни часто понимали слова буквально, принося отрезанные головы и требуя деньги, скелеты самых невезучих находили в песках и через тридцать, сорок лет — сколько их там осталось, не знает никто.
Суэц держался до 26 июня. Английский флот поспешил уйти в Красное море, один лишь старый французский линкор "Лоррен" вел огонь по наступающим немцам, 340-миллиметровые снаряды мешали пехоту с землей, выводили из строя танки даже при близком разрыве. Но зенитное вооружение ветерана прошлой войны было слабым и не годилось против пикировщиков. В экипаже остались одни добровольцы, знающие на что идут. Линкор затонул в канале, блокируя фарватер, из команды спаслось меньше сотни человек, и почти все они были после расстреляны обозленными немцами, в живых остались лишь те, кто добыв катер, в Красном море были подобраны британским эсминцем.
